Актер Харьковского академического театра кукол им. В. А. Афанасьева, заслуженный артист Украины Вячеслав Гиндин родился 31 июля 1966 года в Харькове. В 1987 году окончил Харьковский национальный университет искусств имени И. П. Котляревского. На театральной сцене — больше 30 лет. Сыграл 20 ролей в театре, около 30-ти — в кино и телепрограммах, более 70 работ дубляжа. Его голосом говорят герои Самюэля Джексона, Колина Ферта, Гарри Олдмена, Рассела Кроу и Николаса Кейджа.
В театре работали родители мамы
Вячеслав, вы выросли в артистической семье?
— Не совсем. Мама всю жизнь проработала учителем, а отец был известным ученым-физиком. Но бабушка и дедушка по материнской линии действительно имели прямое отношение к театру. Дедушка еще до революции 1917 года служил в оркестре оперного театра — играл на гобое и английском рожке. А бабушка там же была начальницей пошивочного цеха.
Ваша мама не пошла по родительским стопам?
— Мама поступила в наш театральный институт. Но дедушка заявил: «Нет, она актрисой не будет — я слишком хорошо знаю эти закулисные нравы». Поэтому мама забрала документы и поступила в педагогический вуз.
А вам была интересна физика, которой занимался отец?
— Отец закончил харьковский политех, потом ушел на фронт, а вернувшись, всю жизнь работал в нашем физико-техническом институте, воспитал множество учеников. Очень надеялся, что я буду продолжателем династии. Когда понял, что сын — абсолютный гуманитарий, поначалу расстроился. Потом всячески поддерживал. Лишь перед поступлением в институт сказал: «Ты понимаешь, что я не смогу ничем помочь». На что я ответил: постараюсь добиться такого же уровня в своей профессии.
Родители видели вашу игру на сцене?
— К сожалению, они застали только начало пути. Это было несмело, робко, мне было чуть больше 20 лет, но родители мною очень гордились.
«Нравилось падать, словно раненый»
В детстве вы были артистичным ребенком?
— Во дворе мы все время играли в ковбоев и индейцев, особенно после посещения кинотеатра. Причем это не было спонтанной беготней: мы придумывали какие-то роли, сценарии, диалоги.
И какое у вас было амплуа?
— Да по-разному. Нравилось падать, словно раненый. Кто-то придумал как сделать кровь — брали небольшой целлофановый пакетик, бросали туда кубик красной акварельной краски и добавляли немного воды. В тот момент, когда тебя ранили, ты прокалывал пакет и падал, а по асфальту растекалась алая жидкость. И вот мы играли, меня убили, я упал в лужицу крови. Это увидел кто-то из соседей. Позвонили маме и рассказали, что там что-то со Славой, он лежит, вокруг кровь… Театрализация была та еще.
Впечатлили маму?
— Да, очень. Кстати, именно мама в 1979 году, когда я учился в 7-м классе, показала мне заметку в газете «Красное знамя» (сейчас «Время» — Ред.), где школьников приглашали в театральную студию. В Доме актера нас слушала комиссия из педагогов театрального института, включая Нину Логвинову и народного артиста СССР Александра Сердюка. Я подготовил стихотворение из школьной программы — «Песнь о купце Калашникове» Михаила Лермонтова. Из полного зала отобрали 20 человек. В этой студии, кроме меня, еще занимались Игорь Мирошниченко, Степа Пасечник, Саша Богатырева — те, кто до сих пор играют в постановках или ставят спектакли.
«Свой театр не променяю ни на какой другой»
Где вам больше нравится играть: в театре или кино?
— Конечно, в театре я себя гораздо комфортнее чувствую, потому что у нас очень интересные постановки: Гоголь, Чехов, Шекспир. Постановка — это маленькая жизнь. Причем мы говорим о сегодняшнем театре кукол, который за последние 10 лет взлетел на невиданную высоту благодаря тандему режиссера Оксаны Дмитриевой и художника Натальи Денисовой.
Вас пытались переманить в другие театры?
— Поездив по фестивалям и посмотрев постановки других театров, я понимаю, что мы лучшие. То, что у нас происходит, — это искусство. Поэтому свой театр я не променяю ни на какой другой. Каждый раз, выпуская новый спектакль, чувствуешь зуд: а что дальше? Мы в театре подсели на иглу творческого разнообразия. Режиссер подбирает репертуар, не повторяясь в жанрах: если была комедия Мольера, то следующим идет «Гамлет» Шекспира. Это такой контрастный творческий душ — только успевай переводить дух.
Чем отличается игра на театральной сцене от работы в кино?
— Если в театре важна игра, то в кино, исходя из образа, необходимо держаться одной линии поведения и органично существовать в кадре. Съемки идут долго, иногда по полгода, и важно, чтобы после монтажа не было ощущения, что все снимали в разное время. А еще в кино многое зависит от фактуры. Бывает, что на сцене — совершенный дуболом, двух слов связать не может, а в кино все замечательно: крупный план, выразительные глаза и восхитительно молчит в кадре.
Голос Шерлока утверждал Warner Bros. Pictures
Какая роль для дубляжа сама любимая? Все так же Шерлок Холмс в исполнении Роберта Дауни-младшего в фильме Гая Ричи?
— Да, я с нетерпением жду 25 декабря 2020 года — на это время запланировали премьеру третьего фильма о Шерлоке Холмсе с Дауни-младшим. Студия дубляжа уже пообещала, что ленту будет озвучивать та же команда, что работала на предыдущих двух. Голоса для озвучивания Шерлока Холмса утверждала компания Warner Bros. Pictures.
А какой из последних работ вы довольны?
— На днях в прокат вышел вестерн «Братья Систерс», который снял Жак Одиар — он вместе с отцом написал сценарий к легендарному французскому фильму «Профессионал» с Жаном-Полем Бельмондо. Картина «Братья Систерс» уже получила награды на Венецианском кинофестивале. И актеры там не попсовые — мне достался герой Джона Си Райли. Кино пока еще не видел — дома со сломанной ногой, но мечтаю посмотреть его на большом экране.
Насколько сложно переозвучивать других актеров?
— Это так интересно — влезть в чужую шкуру. Важно не испортить то, что сделал актер в кадре. Да, сложно 10 часов стоять перед микрофоном, после работы выходишь, не чувствуя ног. Но это такой невероятный кайф — сознавать, что ты сделал золотой дубль, попав во все интонации.
Ксения Кутовая, «Харьковский репортер»
