На востоке Украины продолжаются жестокие бои, часть страны лежит в руинах, тем временем на Печерских холмах принимают заведомо непопулярные решения о снижении выплат военным, а многие из украинских политиков снова начали заниматься собственными рейтингами и думать о предстоящих выборах. Об этом Харків Times поговорил с экс-главой Верховной Рады, а ныне председателем межфракционного объединения «Умная политика» Дмитрием Разумковым, который был в Харькове, возвращаясь в столицу из очередной поездки в Донецкую область.
О проблемах на фронте и ощущении реалий войны в Киеве
Мы много раз приезжали в прифронтовую зону с членами нашей команды «Разумной политики», и будем это делать дальше. Как вся Украина, стараемся чем-то помочь. Мы точно не уникальны, кто что может — тот то и тянет: иногда машина какая-то, иногда гуманитарка, броники, каски, турникеты — как все. А с другой стороны, это важная часть наша работы, как народных депутатов. Когда ты находишься в Киеве — ты находишься в совершенно другой реальности и не всегда ощущаешь многие проблемы, которые являются крайне важными для ребят на линии фронта или возле нее.
Например, в прошлый раз мы привезли из Донецкой области вопрос о том, что надо присваивать воинские офицерские звания тем ребятам и девушкам, которые имеют боевой опыт, хорошую репутацию среди своих побратимов, находятся на хорошем счету у командиров и достойны того, чтобы стать офицерами — но не успели во время мирной жизни получить высшее образование. Если у тебя нет высшего образования, ты не можешь получить первичное офицерское звание. Это такая абсолютно советская непонятность, которую надо было убрать. Мы ее убрали. Нам много усилий стоило, чтобы законопроект попал в зал, но его поддержали в первом чтении 304 народных депутата, а потом мы принимали это решение почти конституционным большинством. Ждем в ближайшее время соответствующих документов и приказов от Министерства обороны.
Об отмене премий военным
Мне очень странно, когда в Киеве говорят, что армия поддерживает, что забрали 30 тысяч премии. Я общался с теми, кто сегодня воюет в Константиновке, в Краматорске, в Часовом Яру. Все мне говорят, что они не поддерживают эту инициативу. Они не понимают — как так произошло? почему сегодня? почему никто не объяснил? Эта ситуация вызвала обиду даже у тех, для кого деньги являются десятым вопросом. Потому, что это — неуважение.
Люди шли на фронт по зову сердца и отдавали жизнь и здоровье не за 30, не за 100 и не за миллионы. Они отдавали это за родину, чтобы в их город или село не пришел «русский мир», чтобы их семья жила в доме, а не была похоронена в лесу, как это сейчас в Изюме… Финансовое обеспечение — это была лишь одна из составляющих, но она важна. У кого-то на эти средства сегодня живет его семья. Параллельно с этим эти средства идут на то, чтобы боец купил себе броник, каску, форму, флиску, носки, еще что-то нужное. Затюнинговал свой калаш, приобрел ночник, теплик, калиматор, магнифир и много других необходимых вещей, которые, к сожалению, не всегда государство обеспечивает. И нередко переданные волонтерами машины, которые военные не смогли поставить на учет, они заправляют и ремонтируют за свой счет. И все это — из тех же 30 или 100 тысяч.
Еще в начале войны я и многие коллеги по парламенту из разных фракций задавали вопрос руководству министерства финансов, профильных комитетов, представителям правительства: вы уверены, что сможете обеспечить достаточно высокий уровень содержания для военнослужащих, который вы сейчас даете? Вы же не сможете уменьшить эти суммы. Они сказали: 100% мы уверены, всего нам хватит. А сейчас мы пришли к тому, как есть.
С людьми надо быть откровенными. Нет у вас денег? Выйдите, скажите: мы потратили их все на дороги, поэтому денег на армию нет, давайте думать, что с этим делать. Ну это честно хотя бы. Ребята говорят: а вот мы ездили на херсонское направление — строится одесская трасса. Строится, не ремонтируется. Сейчас коллега наш ездил в направлении Чернигова — и там строят дорогу. Я за дороги, я очень поддерживаю «Большое строительство». Но давайте будем заниматься большим строительством сразу после большой победы. Это же принципиально — что же, сегодня не блиндажи строить, не обеспечивать армию, а строить дороги?! Сейчас выглядит это как какая-то диверсия.
И когда ты у солдата забираешь 30 тысяч, а в наблюдательных советах зарплаты — миллионы, это тоже непонятно. Недавний скандал: в УкрЭксимбанке председатель правления получает — 1770 тысяч, член правления — 901 тысячу, еще один член правления — 562 тысячи. Ну, как-то немножко может подзатянуть, как говорится, пояса? Вот национализировали предприятие «Укртатнафта». Поставили руководителю этого предприятия 3,2 миллиона. Я понимаю, он должен получать какую-то зарплату. Но берем эту сумму и делим на 30 тысяч. Это доплаты для 106 бойцов. 106 бойцов — это рота. А рота хорошо мотивированных, обеспеченных бойцов очень часто держит такие позиции, что батальоны российские там ложатся. И если этой роты не будет, завтра не будет этого председателя правления. Ничего не будет, страны не будет.
Мы с нашей командой от «Разумной политики» и депутатами из других фракций подписали законопроект 9071, который возвращает 30 тысяч премии для военнослужащих. Так, как это было раньше, за исключением курсантов, которые еще не воюют, а учатся воевать. Я понимаю, что можно пересмотреть условия выплат, не приравнивать тех, кто находится во Львове, к тем, кто находится в Константиновке.
О намерениях властей монетизировать льготы для военных
Инициатива монетизировать льготы для военных проговаривалась, но она, к счастью, еще не выписана. Выглядит это следующим образом: есть льготы для военнослужащих, предусмотренные законом, но которые фактически не выполняются. Или есть льготы, которыми они не пользуются, например, проезд в транспорте. Предлагается заменить эти льготы на два-три года какой-то стипендии. Лично я против этого. Я хорошо помню, как происходила монетизация для пенсионеров. Была фиксированная цифра, на тот момент курс доллара был по 8. Если же ее сейчас пересчитать, то эта цифра составляет, фактически, в пять раз меньше.
И то, что я услышал от военных — они тоже не в восторге. И этот вопрос точно не ко времени. Сегодня углубляться в детали никто не будет — не до этого, ребятам на фронте надо воевать. Они услышали одно: у нас хотят забрать льготы. Если они защищают государство, то государство должно защищать их. И когда они этого не видят со стороны власти, это вызывает уныние в будущем.
О восстановлении территорий, пострадавших от войны
Системную работу по восстановлению надо было начинать делать летом прошлого года. В прошлом году Верховной Радой были выделены средства на восстановление, но они не были освоены и реализованы правительством.
Восстановление должно было идти по нескольким направлениям. Первое — восстановление жилья на тех территориях, которые разрушены, и куда могут возвращаться люди. Человеку для того, чтобы выживать в условиях войны, надо как минимум пять базовых вещей: крыша над головой, работа, школа и детский сад для ребенка, больница или поликлиника и магазин, в котором можно купить себе поесть. Вот в Бородянке решили построить городок для переселенцев. Но ведь это решает только первый вопрос — крышу над головой. Там нет работы для такого количества людей, ездить в Киев — это полтора часа в один конец в лучшем случае. Школ нет, садиков нет, больницы, которая может обслуживать такое количество людей, — нет. Магазин есть… Есть община под Киевом куда переехало большое количество переселенцев. Вместо того, чтобы помочь им — построить еще одну школу, построить детсад, дом для постоянного проживания переселенцев — мы занимаемся тем, на чем легко освоить средства.
Второе — восстановление бизнеса, и я считаю, что мы потеряли очень много времени. Мы это предлагали Правительству, Раде, но нас в этом не поддержали. Мы получали кредиты от наших международных партнеров под 1-2% годовых, и вместо того, чтобы их просто потратить, что мы и сделали, можно было дать их в качестве кредитов украинскому бизнесу. Поставьте 3-5% годовых, дайте государственную гарантию — и люди вернутся, и вернутся предприятия.
О поддержке бизнеса во время войны
Бизнес продолжает падать, а его работа – это вопрос существования страны. Мы не можем обеспечивать украинскую армию за счет средств, которые получаем в качестве кредитов от международных партнеров. Наполнение военного бюджета — исключительно из налогов украинцев. Но здесь большие проблемы — отсутствие большой стратегии по налогам, вообще отсутствие стратегии. Как мы движемся? куда мы движемся? — это хаотично, это напоминает бег курицы с отрубленной головой. А подходы некоторых коллег по парламенту — редкую глупость. Вместо того, чтобы зарабатывать, получая налоги в государственный бюджет с большего количества бизнеса, они пытаются просто увеличить налоги вместо того, чтобы увеличить бизнес — и таким образом наполнить бюджет. Но это напоминает старый анекдот: чтобы корова больше давала молока и меньше ела, ее надо меньше кормить и больше доить. Но никто не думает о том, что завтра корова сдохнет. И «корова» под названием «украинский бизнес» с такими подходами просто сдохнет.
Вот сейчас пошли разговоры: надо отменить льготные налоги для бизнеса — вместо 2% с оборота вернуть 5%. Но я задаю вопрос, на который мне никто не может ответить, все начинают как страус прятать голову в песок: а как быть с тем, о чем сказал Президент? Он в начале войны пообещал бизнесу: вы не уезжайте в Польшу, не закрывайтесь, не увольняйте людей — государство вам поможет. Деньгами помочь не можем, но мы вам уменьшаем налоги. Причем, мы их уменьшим до конца войны, плюс минимум один год. Как сегодня «Слуга народа» может идти против Президента? Или Президент должен выйти и сказать: у нас меняется диспозиция, мы не будем поддерживать бизнес, мы отменяем эти нормы. Или же… ну, вы как-то определитесь! И я понимаю, что произойдет: бизнес просто посчитает и начнет закрываться. У нас крупный бизнес и так упал, у нас много предприятий было на Востоке, много предприятий было в Харькове, которые, к сожалению, разрушены. И они в ближайшее время не смогут восстановиться. Были важные предприятия с большой добавленной стоимостью, например, тот же ФЭД — насколько мне известно, сегодня он не работает.
Сегодня возрождать крупные предприятия в Харькове нет смысла — давайте говорить честно — потому что завтра они могут быть разрушены. Мы должны поддержать то, что работает, и должны сделать так, чтобы те предприятия, которые были харьковские и сегодня находятся в других местах, не уехали за границу. Пусть они пока, до конца войны, побудут во Львове или Черновцах. Но потом они смогут вернуться. Но если они уедут за границу — мы можем здесь большой крест поставить и поздравить Польшу, что у нее появился еще один большой бизнес благодаря Украине.
О проблемах харьковских вузов
Я очень люблю Харьков. Это город, где я себя очень комфортно чувствую. Мне нравится и архитектура, и люди, и парки, и многие другие вещи, которые здесь есть. И всегда нравились вузы. То, что сегодня с ними произошло — это большая проблема, потому что Харьков был сочетанием промышленности, образования и науки. Вопрос это восстановить будет стоять на повестке дня, но он тяжелый и все же не сегодня. Чтобы восстановить работу вузов, как минимум надо, чтобы прекратились обстрелы города. Потому что физически никто в опасность учиться не поедет. И похожая ситуация — в Запорожье, другим городам немножко легче, а эти два города больше всего страдают в этом плане.
О «возвращении политики» в Украине и предстоящих выборах
В начале войны было меньше политики, сейчас же у многих политика играет в одном месте. Есть те, для кого война завершилась в прошлом мае, когда от Киева отошли, когда можно было вылезти из глубоких подвалов, и чувствовать себя более-менее безопасно. Уже тогда кто-то начал думать, как выборы осенью провести — пока у них высокий рейтинг. Я говорю: да подождите готовиться к выборам, сначала здесь давайте победим, а дальше посмотрим, как у вас будет на выборах получаться.
В моем понимании выборы сегодня невозможны. Но уже сегодня тестируют общество: как оно отреагирует, если будет запрет военным участвовать в выборах. Военные сегодня пользуются наивысшим уважением и доверием в обществе. А это кому-то не нравится, кто-то это воспринимает, как угрозу собственным политическим амбициям. Я — не воспринимаю. Сегодня военные делают так, чтобы мы победили, и мы должны им в этом помогать. Придут выборы — будем соревноваться, но это должно быть именно соревнование. Проблема в том, что в Украине выборы, кроме последних, — это война на уничтожение, а не соревнование ума, идей, подходов и ценностей. Я думаю, что военные 100-процентно будут в стенах парламента, считаю, что это хорошо, потому что запрос на справедливость сегодня очень высок, а они являются одними из гарантов справедливости. И сегодняшняя социология показывает, что такие возможности у армии есть.
Я уверен, что будет меняться ситуация, потому что после войны будут еще запросы на восстановление, на безопасность. К тому же, представители армии будут в разных политических силах — это также будет менять политическую конфигурацию. Но пытаться сегодня кого-то вырезать из политического пространства, потому что тебе это не нравится — это плохо. Так, как это происходит с «Единым марафоном» — когда отметается все, что не укладывается в идеологию партии, то, что оппозиция — не к государству, оппозиция к бессмысленным безответственным коррупционным решениям, которые принимаются. Но я это видел уже в одной стране, которую трудно назвать страной, и мне бы не хотелось, чтобы эти идеи после нашей победы как-то прижились в Украине. Мы как раз и воюем за то, чтобы быть частью Европы, наши ребята и девушки отдают за это жизнь — за то, чтобы Украина была демократической, свободной, имела свободу слова, много других вещей.
О сегодняшней работе бывших депутатов из ОПЗЖ в парламенте
В стенах парламента сегодня есть две группы, которые образовались после распада фракции ОПЗЖ, и они голосуют на 99,9% с представителями «Слуги народа». Мы фактически имеем новую коалицию в стенах парламента. Видимо, это удобно, я не знаю… Согласно Конституции, забрать у кого-то из них мандаты на уровне парламента нельзя. Я понимаю, что украинцам это не нравится. Я думаю, что тем, кто в парламенте, стоило бы написать заявление — некоторые и написали, но не от хорошей жизни. Мне очень «понравилась» история с Ковалевым (Алексей Ковалев -заместитель главы оккупационной власти Херсонщины, до недавнего времени был депутатом Верховной Рады Украины от партии «Слуга народа», убит в августе 2022 года в городе Голая Пристань — ХТ). Человек фактически сам сказал, что он — предатель. Все ходили, спрашивали: как у него забрать мандат, это же безобразие?! А все же очень просто — в рамках закона, уголовное производство, приговор суда — и автоматически он теряет мандат. Так же и по многим другим депутатам из разных фракций. Так должно быть в идеале. Сегодня много об этом говорят, но представители ОПЗЖ сегодня очень удобны для власти. В подтверждение моих слов можем просто посмотреть, кто голосует за самые плохо-резонансные законы и за коррупционноемкие законы в стенах парламента? Ну нельзя голосовать такие вещи, где коррупция лежит на поверхности, а они их голосуют. Тот же закон Шуляк 5655, после которого она пошла к военному в военный госпиталь в Киеве и начала ему рассказывать, что он не прав и почему надо голосовать за ее коррупционный закон — человеку, который потерял две ноги! Это, кстати, опять — об уважении к военным.
Я считаю, что и те, кто сбежал, а потом сидел во всяких «батальонах Монако» — должны иметь совесть, написать заявление об отставке и отправиться домой в Монте-Карло или еще куда, потому что там у них и есть дом.
О том, сохранились ли у Разумкова президентские амбиции
У меня сейчас сохранилась одна амбиция — победить. И я все делаю для того, чтобы это государство победило — начиная от поездок на фронт вместе с нашими друзьями, коллегами, которые помогают гуманитаркой и гражданскому населению, пострадавшему от войны, и военным, и так же работая как народный депутат, как глава объединения «Разумная политика», в стенах парламента. Если не будет этой страны — мне действительно некуда ехать. С начала полномасштабного вторжения моя семья никуда не выезжала из Украины, у меня нет ничего за границей — вилл в Италии, Испании, Монако, Монте-Карло. Вся моя жизнь и интересы связаны с моей страной.
Я не занимаюсь сегодня политиканством, но политика — это часть нашей жизни. У нас понимание политики всегда имело такую негативную окраску. Но объективно у нас должна быть экономическая политика, которая фактически является стратегией развития — ее у нас нет. У нас должна быть финансовая политика, международная политика, у нас должна быть культурная политика, у нас должно быть много разных политик, и желательно, чтобы они все носили разумные подходы к решению вопросов. И имели стратегии развития, а не «одноходовки».
Из политики я точно не уйду. Я считаю, что есть много вещей, которые я еще не сделал, а мне бы хотелось, и я надеюсь, они пойдут на пользу нашему обществу. А что касается выборов — давайте получим одну победу, и тогда потом будем иметь много других побед. Нам для того, чтобы иметь победы, надо иметь государство, нам надо иметь право избирать и быть избранным, а не так, как это в России, иметь свободу слова, чтобы можно было пообщаться с журналистами, иметь справедливый и независимый суд, не иметь коррупции в высших эшелонах власти — и еще много чего иметь и чего не иметь для того, чтобы наше государство было на 100% успешным.
