В прошлом месяце в баре Kamalaya, в самом центре Харькова, состоялся камерный концерт харьковской певицы-шансонье Виктории Венниковой – «Провинциальный Париж». Важнейшую часть ее репертуара составляют песни легендарной Эдит Пиаф.
Концерт прошел в рамках проекта поэтессы и волонтера Марко Терен «Мистецькі вівторки». Проект существует с мая прошлого года и ставит своей целью знакомить харьковчан с яркими, стоящими внимания событиями и персоналиями культурной жизни города.
Шансон, во французском понимании слова, – жанр особый. Его стилистика – это стилистика городской танцевальной песни, романса. Шансон, неизменно душевный и подчеркнуто эмоциональный, в чем-то соприкасается с бардовской песней, в чем-то – с фольклором, в чем-то – с форматом кабаре; кроме того, в каждой отдельно взятой стране он имеет свою специфику (в Португалии, скажем, есть музыкальная традиция фаду, в Греции – лаика). Сложилось так, что в украинском шоу-бизнесе в течение двух последних десятилетий этот достойный жанр широкой популярности не обрел, а под влиянием российской поп-культуры значение самого слова «шансон» сузилось до понятия «блатняк», то есть – тюремная песня. Разве что во Львове в последние годы были попытки возродить творчество некоторых композиторов-эстрадников межвоенной эпохи (упомяну хотя бы Богдана Весоловского). Но для меня радостной неожиданностью стало знакомство с нашей землячкой, харьковчанкой, работающей в жанре шансона и экспериментирующей с ретро, – Викторией Венниковой.
Заслуженная артистка Украины, победительница музыкальных фестивалей во Франции и Польше, – что предлагает она зрителю, слушателю, какие у нее козыри? Эффектная, немного восточная красота, сценическая смелость, манящая харизма, глубокое, тембрально богатое контральто. Французские вальсы, польские танго – в оригинале и в украинском переводе. Каждая песня – как мини-спектакль. Как по мне, это интересная и стоящая альтернатива однотипным поп-голосам, копирующим американскую манеру, и песням-однодневкам, наводнившим наши радиоэфиры в последние десять с лишним лет.
Мы с Викторией сидим за чаем в одной из гримерок Дворца студентов Юридической академии, и мне вспоминаются слова легендарной польской исполнительницы Эдиты Гепперт: миссия шансонье – помогать бедным легче переносить их нужду, а богатым – их скуку.
Виктория, мне известно, что концерт «Провинциальный Париж», состоявшийся 22 января и подаривший харьковчанам возможность послушать Вас вживую, нес в себе, помимо артистической, также и благотворительную составляющую…
– Да, мы собирали средства для Харьковского кардиологического центра, эти средства впоследствии пошли на операцию на сердце для одной пациентки. За это я хочу поблагодарить всех причастных к этому концерту – и зрителей, и организаторов.
Отдельное спасибо Станиславу Чепурко, моему видеорежиссеру, который обеспечил прекрасный профессиональный видеоряд для моих песен, и скрипачке Ольге Скрипке, с которой мы в последнее время делаем совместный проект и очень много репетируем вместе.
Вас называют украинской Эдит Пиаф. До Вас этот неофициальный титул принадлежал киевлянке Виктории Васалатий, автору и исполнителю главной роли в мюзикле на слова Юрия Рыбчинского «Эдит Пиаф. Жизнь в кредит».
– Интересно. Не слышала о ней.
Как Вы искали свой стиль? Как пришли к Парижу, к Эдит Пиаф?
– Я пробовала петь все, от этники до рока. Вообще – слушаю очень, очень разную музыку. И рок-н-ролл, и кантри. Очень люблю украинские народные песни. «Ой, у вишневому саду…» пою а капелла.
Эдит Пиаф очень дорога мне. Сильнее женщины, наверное, и на свете не было. Люблю Марлен Дитрих… кстати, петь ее учила Пиаф. Из мужчин нравится Челентано… Но как исполнительница я ориентируюсь на оценку зрителя. Именно мои французские песни получают у зрителя самый сильный эмоциональный отклик.
Вообще – Париж мне близок, я там чувствую себя так же, как в Харькове.
Что ж, у них есть Эйфелева башня – и у нас на Французском бульваре есть почти такая же…
– Ну, когда я там была впервые, в 2008 году, у нас еще Эйфелевой башни не было (смеется). В Париже я взяла Гран-при на Международном фестивале музыки. Представляете, тогда еще нужно было доставать визу, и заявку на фестиваль нельзя было выслать по Интернету, приходилось отправлять записи на дисках, по почте…
Я пела «Padam» и «Non, Je Ne Regrette Rien». Эти песни для меня очень важны, как и «La Vie En Rose», и «Sous Le Ciel De Paris». Я люблю эту стилистику, эту инструментовку: аккордеон, скрипка…
Но самое важное для меня в песне – это стремление показать текст. Именно этого мне не хватает в современной поп-музыке. Я люблю правильные, нужные тексты. Тексты, заставляющие задуматься. Всплакнуть, посмеяться, поиронизировать.
Шансонье – не только исполнитель, но и автор.Вы пишете для себя песни?
– Многие тексты пишу сама, а вот в плане музыки больше доверяю профессиональным композиторам.
Вы родом не из Харькова. Как оказались здесь?
– Родилась на Кавказе, во мне течет персидская и армянская кровь. Но еще ребенком я с родителями переехала в Харьковскую область, жила в Изюме, а затем приехала учиться в Харьков.
Закончила Харьковскую государственную академию культуры, отделение эстрадного вокала. И на одном из мероприятий, где я пела, меня увидел Василий Яковлевич Таций, ректор Юридической академии. Это был 2004 год, Юракадемия как раз строила Дворец студентов, и ректор сказал мне: «Нам нужны такие, как вы».
Я пришла сюда работать, и вскоре Василий Яковлевич предложил мне получить юридическое образование. Собственно говоря, я еще в детстве говорила, что мечтаю быть адвокатом и певицей (улыбается).
Поступила на первый курс – поступала, замечу, самостоятельно, без всяческого содействия, – и получила специальность правоведа. Сейчас – параллельно с артистической деятельностью – преподаю на кафедре трудового права.
Как Вам удается совмещать концертную деятельность и преподавательскую?
– Большой проблемы я в этом не вижу. Хотя бывают, конечно, временные накладки, особенно когда приходится проверять рефераты и курсовые… Здесь важна определенная степень организованности.
Хуже, когда затишье, нет концертов, нет приглашений… Для меня это как нехватка кислорода: нет того, чем я живу. Становится очень некомфортно.
А на фронт с выступлениями ездите?
– Да, несколько раз ездила. Все эти горькие события сильно во мне резонируют… Мы все помним весну 2014 года в Харькове, я тогда была беременна – носила свою дочь. То, что мы в те недели пережили, до сих пор очень ярко и тяжело во мне отзывается.
Вспомню еще февраль: как раз тогда, когда на Майдане был «кровавый четверг», я была в Киеве, принимала участие в съемках проекта «Голос країни». Было очень тревожно. Когда женщина носит в себе ребенка, она особенно остро все воспринимает.
Участие в этом проекте как-то повлияло на Вашу творческую судьбу?
– И да, и нет. Когда ролик с тобой демонстрирует телеканал «1+1» или «Интер», конечно, твоя аудитория возрастает. Ведь «Голос країни» – один из самих крутых проектов в Украине, касающийся шоу-бизнеса. Даже когда я вылетела – многие зрители мне писали, не забывали меня.
Я себя плохо чувствовала на репетициях, у меня не было сил бороться, и наконец, я призналась, что беременна, – многих это тронуло.
Не было мысли уже после родов отправиться снова на проект и все повторить, будучи в лучшей форме?
– Были, но с рождением дочери стало не до этого, а потом я еще и получила звание Заслуженной артистки Украины…
Да и вообще – можно засветиться на проекте, получить свою долю аплодисментов и популярности, но это совершенно не гарантирует тебе выхода в «высшую лигу» шоу-бизнеса.
Увы, многие артисты, пережив на грандиозном шоу свои пять минут славы, возвращаются к себе в провинцию и продолжают вести ту жизнь, которой жили до этого.
– Именно так, и сейчас их не видно. Далеко не всегда такие проекты становятся трамплином для дальнейшего успеха.
Но все-таки я рада, что этот проект был в моей жизни и что ко мне обернулась сама Тамара Гвердцители.
Непревзойденная певица.
– Да, и она мне близка. И другие члены жюри хвалили меня – за то, что я не копирую Эдит Пиаф, а исполняю ее песни по-своему, в своей индивидуальной манере. То же самое мне говорили французы и поляки в Кракове.
Ваши ближайшие творческие планы опять-таки связаны с Францией…
– Да, в апреле у меня планируется концерт во Франции с французским певцом по имени Lucas: одно отделение – его, одно – мое, плюс несколько дуэтов. Он больше занимается оперой, у него классическая манера пения, но при этом он сам пишет замечательные стихи и интересную музыку. Он сам нашел меня на Youtube и написал мне в Facebook, предложил спеть дуэтом. Сначала это было в полушутку, но я подумала и ответила: почему бы и нет?
Я легкий на подъем человек, могу сорваться и поехать куда угодно. Главное – я знаю, что с собой брать: микрофон, каблуки и костюм (смеется).
Как, а музыкальное сопровождение? Минусовые фонограммы в этот джентльменский набор разве не входят?
– Минусовки… вы удивитесь, но это не главное! Всегда можно спеть a капелла, можно найти музыкантов, которые подхватят песню. Если они профессионалы, для них это не будет проблемой.
Когда я давала сольный концерт в Кракове, мы с музыкантами практически не репетировали; правда, предварительно я выслала им свои минусовки. Потом приехала, в одиннадцать часов утра мы прогнали всю программу, а в шесть вечера уже было выступление.
Незнание иностранного языка для меня тоже не беда: язык музыки понятен всем.
То есть Вы опровергаете известную истину, что лучший экспромт – это хорошо отрепетированный экспромт?
– Я большая любительница импровизаций. И зрители самое большое удовольствие получают именно от этого.
Я не хочу сказать, что я не репетирую, – репетирую, конечно, как и любой профессионал, вживаюсь в мелодию, многое продумываю. Но самое важное на сцене – это все-таки живая эмоция.
На сцене Вы настолько сливаетесь с музыкой, что рациональное в Вас отключается?
– Во мне отключается все (смеется). Моя старшая сестра, режиссер, всегда говорит мне: «Ты выходишь на сцену, словно в зазеркалье». На сцене у меня – совершенно другая жизнь. Я не думаю ни о каких мирских проблемах. Будто для тебя открывается канал в другое измерение.
И слава Богу, что так происходит! Певец должен отдавать публике все, всего себя. Ведь и публика отдает не меньше! Она так тебя заряжает, направляет на тебя такую волну энергии… Я сравниваю это с наркотиком. Артист не может жить без публики, без ее эмоций. Я иногда вижу слезы на глазах у людей, у них ком в горле, они даже не могут закричать «браво»: аплодируют и плачут.
Считаю, достучаться до сердец – это самое главное. Именно тогда цель для меня достигнута.
Люцина Хворост